Оперный  тенор  Иван  ПОТУПЧИК-БУХМАН  –  необыкновенно  интересный  человек,  который  посвятил  жизнь  музыке,  четверть  века  прожил  в  Германии,  но  никогда  не  забывал  о  своей  малой  Родине  –  деревне  Старые  Максимовичи.
Наш  гость  с  радостью  согласился  поделиться  с  читателями  историей  своего  становления,  рассказать  о  личной  жизни,  семье,  работе,  мечтах  и  многом  другом.
–  Иван   Николаевич,  Вы  всегда  видели  своё  будущее  на  сцене  или  рассматривали  другие  варианты  собственной  судьбы?
–  В  школьные  годы  я  выбирал  из  трёх  профессий,  которым  мог  бы  посвятить  жизнь.  Первая  –  это  врач,  вторая  –  школьный  учитель  и  третья  –  артист.  В  детстве  меня  часто  просили  станцевать  или  спеть,  и  я  всегда  делал  это  с  удовольствием.  Скажу  честно,  что  больше  всего  мечтал  стать  артистом.
–  Своё  первое  выступление  «на  табуретке»  можете  вспомнить?
–  Это было  в  Матевичах,  на  родине  бабушки,  где  я  танцевал  перед  прадедом,  а  он  мне  аплодировал.  Прадед  был  обеспеченным  человеком.  Воспоминания   о  нём  неизменно  «сопровождает»  старый  самовар,  который  прадед  раздувал  специальным  сапогом.  Потом  ароматный  чай  наливали  в  блюдца  и  пили  его  с  сахаром  и  вареньем.  Но  сахар  был  совсем  не  такой  как  сейчас,  это  был  цельный  кусок,  который  дробили  на  маленькие  кусочки.  Это  очень  ярко  отложилось  в  моей  памяти.  В  Максимовичах  у  нас  было  большое  зеркало  на  стене,  перед  которым  я  «выступал».  Старался  делать  это  так,  как  делают  артисты,  песни  которых  слушал  по  радио  и  телевидению.  Специально  ничего  не  заучивал,  просто  запоминал  их  очень быстро.  Я  до  сих  пор  помню  частушки,  песни,  которые  слышал  в  детстве.
–  Наверное,  Вы  были  прилежным  учеником…
–  В  школе  я  учился  довольно  хорошо,  но  в  определённый  момент  «подкачала»  математика.  Дело  в  том,  что  этот  предмет  у  нас  сразу  вела  одна  учительница,  а  потом  она  уехала  и  мои  успехи  «уехали»  вместе  с  ней.  Я  не  очень  понимал  нового  педагога,  и  в  итоге  в  школьном  аттестате  у  меня  красуется  тройка  по  этому  предмету.  Позже  она  сыграла  свою  определённую  роль  в  моей  жизни.  Сначала  когда  не  позволила  поступить  в  педучилище,  а  потом  при  поступлении  в  железнодорожное  училище.  В  него  я  пошёл  после  9  классов,  но  не  на  ту  профессию,  которую  выбрал.  Я  хотел  быть  машинистом,  водить  огромные  поезда  и  с  высоты  рассматривать  всё,  что  происходит  на  станциях…  Из-за  тройки  пришлось  выбрать  другую  специальность.  Я  отучился  на  бригадира  по  обслуживанию  железнодорожного  пути.
–  А  как  же  мечта  стать  артистом?
–  Мечта  не  пропала.  С  начала  учёбы  я  выступал  в  художественной  самодеятельности  на  сцене  ДК  железнодорожников.  Солировал  в  молодёжном  хоре,  пел  в  квартете.  После  одного  из  концертов  ко  мне  подошла  незнакомая  женщина  и  сказала,  что  мой  талант  нужно  развивать  и  демонстрировать  на  совершенно  иных  сценах.  Но  как?  У  меня  же  нет  музыкального  образования,  я  нот  не  знаю.  На  что  услышал:  «Научат  всему».  Она  узнала  условия  приёма  в  Молодеченское  училище   и  сказала,  что  на  вокальное  отделение  принимают  с  18  лет,  при  этом  музыкальное  образование  не  обязательно.  В  итоге  я  поступил  в  это  заведение,  где  проучился  4  года.  Закончил  его  с  красным  дипломом,  но  с  перерывом,  поскольку  через  пару  месяцев  учёбы  меня  призвали  в  армию.  Я  служил  в  ракетных  войсках  стратегического  назначения.
–  И  после  училища  поступили  в  Гнесинку?
–  Да,  но  не  сразу.  Год  я  проучился  в  Минской  консерватории,  а  потом  решил  попробовать  поступить  в  Московскую  консерваторию.  Но  не  прошёл  третий  тур.  Кто-то  мне  подсказал,  что  на  день  позже  идёт  приём  в  Гнесинке,  и  на  следующий  день  я  бросился  туда.  Но  оказалось,  что  первый  тур  уже  прошёл  и  через  час  начинается  второй  отборочный  тур.  Я  бегал  по  кабинетам,  просил,  чтобы  меня  прослушали.  В  итоге  уговорил.  Во  второй  раз  я  вошёл  на  прослушивание  почти  в  пять  часов  вечера,  после  того,  как  прослушали  всех.  А  третий  тур  проходил  на  сцене  большого  зала,  в  это  время  я  был  уверен,  что  меня  зачислят.
–  Почему  после  учёбы  не  остались  работать  в  Москве?
–  Я  вернулся  в  Минск,  хотя  было  предложение  петь  в  Московской  опере.  Отказался,  поскольку  в  Минске  меня  ждали  жена  и  сын,  и  было  очень  непросто  разрываться  между  двумя  городами.  Но  в  Минске  для  меня  места  в  опере  не  нашлось.  В  итоге  я  всё  же  устроился  на  работу,  потом  перешёл  в  оперетту,  но  личного  роста  не  было.  Я  играл  многих  героев,  известных  персонажей,  но  солистом  не  был.  Даже  поработал  преподавателем  в   пединституте  на  вокальном  отделении.  И  в  это  время  появилась  возможность  уехать  в  Германию.
–  Каким  образом  Вы  оказались  в  этой  стране,  да  ещё  во  времена  «железного  занавеса»?
–  Это  воля  случая.  В  то  время  просто  так  невозможно  было  уехать  за  границу,  нужно  было  официальное  подтверждение  благонадёжности.  Тогда  я  работал  в  вузе  и  писал  диссертацию.  А  в  соответствии  с  требованиями,  необходимо  было  владеть  одним  иностранным  языком.  Я  стал  учить  немецкий  язык,  который  когда-то  преподавали  в  школе,  но  его  я  практически  не  знал.  Вот  здесь  и  вмешался  случай.  Знакомый  немец,  с  которым  мы  долгие  годы  вели  переписку,  предложил  приехать  в   Германию  поработать  в  театре,  а  параллельно  и  выучить  язык.  Это  был  хороший  шанс.  Но  с  первого  раза  меня  не  пустили.  Это  не  обстоятельства,  а  личная  неприязнь  одного  человека,  с  которым  мы  когда-то  не  сошлись  во  взглядах.  Но  через  два  года  я  всё-таки  получил  разрешение  на  выезд  за  границу.  А  ещё  через  пару  лет,  в  1990  году,  заключил  контракт  с  немецким  театром  города  Дессау.  Здесь  я  работал  14  лет,  а  потом  открыл  собственный  музыкальный  институт.  К  этому  времени  мне  исполнилось  54  года.
–  Расскажите,  пожалуйста,   подробнее  об  институте.
–  По  сути  это  музыкальная  школа,  но  в  Германии  можно  назвать  учебное  заведение  так,  как  тебе  нравится.  А  так  как  в  городе  уже  была  городская  музыкальная  школа,  то  для  того,  чтобы  не  повторяться,  я  назвал  школу  музыкальным  институтом.  Хотя  мог  назвать  и  академией,  и  консерваторией.  В  этом,  конечно,  большая  разница  с  Беларусью  и  Россией,  где  название  учреждения  отражает  уровень  образования.  Школа  начиналась  с  нескольких  учебных  классов,  постепенно  она  расширялась  и  в  настоящее  время  в  ней  обучается  65  человек.  Это  не  только  дети,  но  и  взрослые  люди.  Есть  среди  учеников  и  пенсионеры,  которые  всю  жизнь  мечтали  научиться  петь  или  играть  на  музыкальных  инструментах.
–  С  кем  Вам  довелось  выступать  на  сцене  за  столь  долгое  время?
–  Самое  замечательное  воспоминание  связано  с  дипломным  спектаклем  в  Гнесинке  «Не  только  любовь»  по  Щедрину,  после  которого  Щердин  и  Майя  Плисецкая  пожали  нам  руки.  Это  незабываемо.  Когда  я  там  учился,  нас  окружали  одни   знаменитости.  В  Германии  я  работал  со  многими  звёздами  этой  страны.  К  примеру,  с  Грегором  Зейфертом,  балетным  режиссёром  с  мировым  именем.  Он  пригласил  меня  в  балетную  постановку  «Маркиз  де  Сад»,  где  я  играл  роль  отца  Маркиза.  Я  ведь  не  только  пою,  но  и  хорошо  двигаюсь.  Кстати,  именно  этот  спектакль  позволил  мне  собрать  деньги  для  открытия  своего  института.  И    вопло-тить  ещё  одну  детскую  мечту — танцевать  на  балетной  сцене.
–  Какие-то  традиции  с  собой  за-брали  в  Германию?
–  У  меня  очень  много  белорусских  сувениров,  вышитых  рушников,  шкатулок  и  др.  Когда  приходят  гости,  мы  обязательно  кладём  на  стол  белорусский  рушник.  Всегда  очень  приятно  почувствовать  частичку  родины  вдали  от  дома.
–  Можете  найти  ключевые  сходства  и  различия  между  немцами  и  белорусами?
–  Менталитет  этих  двух  национальностей,  конечно,  совершенно  разный.  Но  и  в  одной,  и  в  другой  стране  встречаются  как  хорошие,  так  и  плохие  люди.  У  нас  в  Беларуси  мягкий,  отзывчивый  народ.  Там  тоже  встречаются  такие  люди.  Даже  тот  немец,  который  мне  помог  переехать  в  Германию,  может  служить  примером.
–  Как  человек,  который  прошёл  все  преграды  на  пути  к  цели,  что  бы  Вы  посоветовали  талантливым  людям,  которые  хотят  добиться  успеха?
–  Я  горжусь  тем,  что  всего  добился  сам.  И  на  своём  опыте  скажу,  что  если  человек  хочет  не  просто  заниматься  музыкой,  а  чего-то  добиться  в  этой  сфере,  нужно  работать,  причём  много  и  упорно,  забыть  о  том,  что  существует  алкоголь  и  сигареты,  ночные  вечеринки.  Потому  что  карьера  –  это  большой  труд.  Многим  придётся  пожертвовать.  И  люди  должны  быть  к  этому  готовы.  Ещё  моя  педагог  в  училище  говорила  о  том,  что  семья  мне  совершенно  не  нужна,  поскольку  это  не  даст  мне  реализоваться.  Позже  я  убедился  в  её  словах.
–  То  есть,  Вы  считаете,  что  карьера  и  семья  несовместимы?
–  Я  абсолютно  в  этом  убеждён.  Нужно  выбирать  что-то  одно.  Причём,  это  знаю  не  только  по  собственному  опыту,  но  и  на  примере  многих  знаменитостей.  Уже  сейчас,  когда  я  не  так  активно  занят  карьерой,  я  могу  позволить  себе  уделить  время  семье.  Я  женат  во  второй  раз,  моя  жена – немка,  но  держу  связь  с  сыном,  который  живёт  в  Минске.
–  У  Вас  вторая   фамилия  немецкая.  Это  фамилия  супруги?
–  Да.  В  Беларуси  не  принято  брать  фамилию  жены,  а  в  Германии  на  это  смотрят  куда  проще.  Там  берут  фамилию,  которая  больше  нравится,  независимо  от  того,  это  фамилия  мужа  или  жены.  Я  в  шутку  говорю,  что  вышел  замуж.  Да,  с  фамилией  у  меня  получилась  интересная  история.  Дело  в  том,  что  моя  мама  не  брала  фамилию  мужа,  её  фамилия  Книга.  А  по-немецки    «бух»  –  это  книга,  «ман»  –  человек.  Так  что  я  книжный  человек…  Уже  после  нашей  свадьбы  я  сказал  маме,  что  хоть  на  немецком,  но  тоже  стал  Книгой,  как  и  она.  Сейчас  я  ношу  двойную  фамилию:  Потупчик-Бухман.
–  Очень  интересно,  на  каком  языке  Вы  думаете:  русском  или  немецком?
–  Уже  столько  лет  прошло  с  тех  пор,  как  я  уехал  в  Германию,  и  за  это  время  многое  изменилось.  Теперь  я  думаю  по-немецки  и  порой  ловлю  себя  на  мысли,  что  мне  нужно  перевести  немецкое  слово  на  русский  язык.  Я   ищу  аналоги  немецким  словам.  Но  русский  язык  не  забываю.
–  Вы  довольно  часто  бываете  на  родине.  Успеваете  пообщаться  со  всеми?
–  Я  обычно  приезжаю  летом  и  зимой.  Раньше  бывал  чаще.  Потому  что  у  меня  здесь  вся  семья,  кроме  жены.  Здесь  мама,  братья,  сёстры,  племянники,  сын  в  Минске.  Конечно,  пытаюсь  встретиться  со  всеми.
–  К  тому  же  Вы  успеваете  встретиться  с  земляками,  дать  несколько  концертов…
–  Как  правило,  концерты  проходят  в  Максимовичах  и   в  Доме  ветеранов  агрогородка  Дмитриевка.  В  этом  году  хочу  провести  концерт  и  в  больнице  сестринского  ухода  в  Бацевичах.
–  Кажется,  что  у  Вас  есть  абсолютно  всё.  Мечты  остались?
–  Самая  большая  –  стать  дедушкой.  Так  жду  того  момента,  когда  смогу  увидеть  своё  продолжение.  Уже  знаю,  что  буду  своих  внуков  задаривать  подарками.  К  сожалению,  сын  не  спешит  воплотить  мою  мечту  в  жизнь.  Ещё  хочу  посвятить  альбом  своему  сыну.  Это  пока  в  проекте.
–  Иван  Николаевич,  если  бы  Вам   сейчас  дали  в  руки  косу  и  попросили  скосить  траву,  Вы  бы  смогли?
–  Нет  проблем.  Хотите,  могу  продемонстрировать.  Я  и  корову  подою,  да  причём  быстро  и  качественно.  В  детстве  меня  научили  выполнять  всю  домашнюю  работу,  и  сейчас,  когда  приезжаю  к  маме,  помогаю  ей.
–  Что  бы  Вы  пожелали  землякам?
–  Хочется  сказать  молодёжи,  чтобы  они  ценили  родителей  и  то,  что  они  делают  ради  своих  детей.  Нужно  помнить,  что  родители  нуждаются  в  заботе,  нежности  и  советах  своих  детей.  А  ещё  хочу  сказать,  что  нужно  любить  свою  Родину,  стремиться  развиваться  здесь.

Ольга  ЛАПКО.
Фото Елены ГОНЧАРОВОЙ.