Так случилось в нашей жизни, что сегодня среди развалин и обломков прошлого приходится восстанавливать целостную картину православной жизни и особенно того сложного периода, когда на церковь были гонения.
Мы упорно ищем каждую ниточку в архивах, которая смогла бы связать в единую цепочку факты истории и биографии людей, их деятельность, интересы и взгляды. Со многими, казалось, даже история навсегда потеряла связь. Однако следы, оставленные многими замечательными людьми, не могут затеряться во времени. Такие люди свидетельствуют о себе и после смерти. Их образы и дела проступают сквозь завесу времени, только нужно пристальней вглядеться в них.
Имя Максима Рункевича, священника Кличевской Свято-Троицкой церкви (годы службы 1883-1927) меня заинтересовало давно. Работая с церковными документами в архиве, нельзя было обойти стороной многочисленные историко-богословские труды крупнейшего церковного деятеля Стефана Григорьевича Рункевича. К сожалению, имя этого учёного до недавнего времени относилось к числу забытых, известных лишь ограниченному кругу специалистов. Я искала родственные связи учёного с отцом Максимом и, как потом выяснилось, Стефан Григорьевич был не только родным племянником Максима, но и долгое время жил в нашем городе. Здесь прошло его детство. В дальнейшем, исследуя архивные и публицистические документы, удалось собрать достаточно большой материал о жизни и деятельности всей плеяды родственников учёного. Конечно, многие факты ещё требуют уточнения и доработки, но главное, что с уверенностью можно сказать – из глубины веков воссоздана история Кличевской церкви.
История эта удивительна и интересна ещё и потому, что связана со знаменитым родом Рункевичей, представители которого честно и достойно служили православию. Многие из них погибли в годы репрессий. Жизнь этих людей – это целая эпоха, в которой ярко прослеживается и судьба православной церкви нашего района в ее наиболее сложные периоды – конец XIX-начало XX века, вплоть до революционных потрясений и начала гонений на Церковь.
Из материалов нашей газеты читатели узнают о жизни и деятельности самого учёного, а так же его отца, Григория, который священствовал на кличевщине с 1868 по 1876 годы, а после него на церковный престол был назначен младший брат Григория – Максим. Служил в Кличеве и сын Максима – Александр, репрессированный в 30-е годы.

Григорий Рункевич.

В истории православия этот священник был незаурядной личностью. Родился в 1838 г. в Минской губернии в семье дьякона. Григорий окончил Пинское духовное училище и Минскую духовную семинарию, где получил богословское образование. Во время учёбы занимал должность штатного письмоводителя семинарского Правления, а также около трех лет исполнял обязанности секретаря Комитета по строительству семинарского корпуса и архиерейского дома.
После окончания учёбы молодого человека судьба связала с Кличевом. Здесь в семье священника Иоанна Костко проживала его будущая жена Пелагия. Её отец был последним священником из династии Костко, которая руководила Кличевским приходом более века. Церковь в то время была униатской о чём свидетельствуют архивы униатских митрополитов. Сохранился документ (д. 2902), где содержится информация о том, что в 1796 году отцу Яну Костке предоставлена администрация кличевской униатской церкви. Но в годы служения Иоанна церковь была уже православной. Обручились Григорий и Пелагия в декабре 1861 года, возможно в Кличевской церкви. После брака 1 января 1862 г. Григорий был рукоположен архиепископом Минским и Бобруйским Михаилом (Голубовичем) в сан священника и назначен настоятелем Свято-Васильевской церкви села Корытное Бобруйского уезда Минской губернии.
Церковная деятельность Григория совпала с национально-освободительным восстанием 1863 года под предводительством Костуся Калиновского. Время было очень неспокойное.. Руководители восстания и польская шляхта, как могли, привлекали на свою сторону народ и духовенство. Народ, в основной своей массе, не шёл за восставшими, а всё больше склонялся к слову своих духовников. Несмотря нападкам на православно-духовное сословие, Григорий искренне старался словом и примером сохранить вверенную ему церковь. Священники терпели от польских панов и повстанцев угрозы, издевательства, побои и грабежи. Совершались и убийства. От рук восставших погибли священники Даниила Конопасевич, Роман Рапацкий, Константин Прокопович, дьяк Федор Юзефович. Вспоминая тревожные дни, Григорий писал: «Кроме убиенных и повешенных православных священников, было множество в крае таких мучеников священников, которые хотя и спасли свою голову от виселицы, но не менее пострадали от варварских козней нравственно» (НИАБ. Ф. 136. Оп. 1. Д. 35071. Л. 35). После подавления восстания наиболее активные участники восстания были казнены, других сослали в Сибирь. Тем не менее, многим польским помещикам и чиновникам удалось остаться при своих имениях и должностях. Помещик Иосиф Войнилович, который был одним из активных участников восстания, отделался шестимесячным домашним арестом. От него и началось возмещение злобы на отца Григория. Войнилович вооружил против молодого священника уездную бобруйскую администрацию. На Григория посыпались бесконечные кляузы, доносы и вымышленные обвинения. Местные власти решили убрать его с прихода, обвинив служителя церкви во вмешательстве духовных лиц в гражданские дела. В середине 1868 года Рункевич «был сужден Епархиальным Начальством за мнимое вмешательство не в свои дела к временному лишению прихода и месячной монастырской епитимии» (НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 36. ). И только благодаря его моральной устойчивости, светлой вере в Бога и справедливости, отец Григорий выстоял в сложных условиях жизни.
В это время в Кличеве умирал тесть отца Григория – священник Иоанн Костко. На смертном одре он убедительно просил отца Григория, чтобы тот не передавал приход в чужие руки. Утрата усугубила страдания Григория, и даже то, что к нему переходил по наследству Кличевский приход, не принесло спокойствия. Ему жаль было трудов, положенных в Корытнянский приход. За семь лет он построил две приписные церкви, устроил в приходском храме новый иконостас, обогатил церковную ризницу, перестроил дом священника, потратив на это 500 рублей собственных денег, возвратил 105 десятин церковной земли, захваченной при прежнем священнике помещиком Иосифом Войниловичем. (НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 36).
Жарким летом 1868 года семья Рункевича переехала в Кличев. Кроме Стефана, которому было всего полтора года, на кличевскую землю ступили старшие дети Михаил (род. 15 ноября 1862 г.) и Мария. Для них Кличев на всю жизнь так и остался любимым местом, потому что здесь на берегу Ольсы прошли самые счастливые и беззаботные годы их жизни.

Приход был небольшой. Церковь ветхая, отремонтированная прихожанами в далёком 1839 году, когда произошло воссоединение униатов с Православной Церковью. Уния, как известно, была навязана Западно – Русской церкви в польско-литовском государстве с 1596 года и решала единственную задачу – окатоличивание населения. Прихожан в Свято-Троицкой церкви было всего 1350 человек. Штатного жалования притчу – 250 рублей в год. Церковной земли   – 52 десятины. В приходе были такого же убогого состояния 2 приписные церкви: одна на кладбище, вторая, Свято-Николаевская – в д. Дрени.
Отец Григорий надеялся, что на новом месте жизнь его будет более спокойной и мирной. Однако этого не случилось. Кличевский приход частью входил в состав имения польского магната Маврикия Александровича Потоцкого – графа, камергера Императорского Двора. Жил Маврикий в основном в Варшаве, но влияние его взглядов, недоброжелательность к православной церкви, наносили свой негативный отпечаток во взаимоотношениях с местной церковью. Мало того, и местные чиновники продолжали относиться к нему как и на прежнем месте. Несмотря на то, что Кличев относился к Игуменскому уезду, некоторые надзорные функции исполняла администрация Бобруйского уезда. Враждебная коалиция, существовавшая в Бобруйском уезде, окрылённая прежним успехом над о. Григорием, и здесь начала его преследовать. Со временем появились недоброжелатели среди чиновников Игуменского уезда и хозяйственной администрации графа Потоцкого. Ввиду этого, вокруг отца Григория создалась такая обстановка, что он встречал в своей приходской и хозяйственной деятельности препятствия буквально во всем, так что ему, приходилось «силою брать для питания своего даже воздух». ( НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 37).
В семье Григория Стефановича 12 июля 1870 года родился четвертый ребенок Николай. Супруга Пелагия тяжело заболела. На 33 году жизни она скончалась, оставив Григория «с четырьмя малолетними детьми и тремя сиротами отца своего» (НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 11.). Похоронена Пелагея Ивановна, вполне вероятно, в Кличеве на прицерковном кладбище, где обычно хоронились церковнослужители и их семьи.
В жизни Григория не было ещё такой трудной и скорбной минуты. Свои обиды и огорчения он изливал на могиле жены. Порой, казалось, не было сил жить и бороться. Интриги, насмешки и клевета иногда улаживались силой его молитв. Начальство по-прежнему старалось сместить его с прихода. На отца Григория свалилась целая бездна доносов и следственных процессов. Испытывая на себе и видя бесчисленные беззакония и открытый грабеж в отношении крестьян со стороны панской хозяйственной администрации, а также бездействие со стороны уездных чиновников, отец Григорий глубоко скорбел. Прихожане часто жаловались ему на горькую свою судьбу, изливая в сердцах свои скорби. Как мог отец Григорий утешал их добрым словом. Наконец, крайне бедственное положение простого люда и чувство самосохранения заставили его взяться за перо. (Щеглов Г. Э. Степан Григорьевич Рункевич (1867-1924). Жизнь и служение на переломе эпох. Минск: «Врата», 2008.)
В столичной газете «Современность» стали появляться его статьи обличающие коррумпированность местных чиновников. Однако это никаких положительных последствий не принесло.
В начале лета священника Григория Рункевича обвинили в оскорблении и неблаговидных поступках в отношении представителей гражданской власти. Враги решили действовать через Петербург. Жалоба на Кличевского священника была передана в канцелярию обер-прокурора Святейшего Синода. 3 июля 1876 года в Минскую духовную консисторию из обер-прокуратуры поступила официальная бумага на имя Преосвященного Александра (Добрынина), епископа Минского, с просьбой разрешить ситуацию. Видя, что дело дошло до столицы и, не желая обострять обстановку, владыка Александр счел за лучшее переместить «беспокойного » священника на другой приход (НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 11).
К тому же и Минский вице-губернатор И.П. Альбединский, в неофициальном письме советовал Преосвященному как можно скорее удалить Григория Рункевича с прихода. Благочинный, священник Иоанн Еремич, рекомендовал владыке иерея Григория как «человека вполне нравственного, рассудительного, ко всему доброму стремящегося и преисполненного любовью к ближним» (НИАБ. Ф. 136. Оп. 18. Д. 35071. Л. 4). Еремич просил не лишать его прихода. Он видел в нем примерного священника, отличающегося как трезвою жизнью, так и домостроительством. Отец Григорий истратил все свои сбережения на устройство двух приходов, семья оказалась практически разоренной. На Кличевском, как и на прежнем приходе, к этому времени он, несмотря на бесчисленные препятствия и слабое здоровье, успел довольно много сделать. Построил в деревне Суша приписную церковь, обогатил вкладами ризницу главной церкви и библиотеку, составил проект на постройку нового храма и уже собрал на него 2000 рублей пожертвований. В Кличеве открыл приходское училище. Кроме того, он на собственные деньги полностью перестроил хозяйственные постройки и дом священника, израсходовав более 1200 рублей, так никем ему и не возмещенных. 4 августа 1876 года священник Григорий Рункевич был назначен настоятелем Спасо-Преображенской церкви в местечко Заславль Минского уезда.
Григорий надеялся, что этот переезд временный и он скоро вернётся на Кличевский приход. Но время шло. В начале лета 1877 года он написал письмо прибывшему на Минскую кафедру новому архиерею – Преосвященному Евгению (Шерешилову), с просьбой пересмотреть дело о его перемещении. Но и новый владыка не удовлетворил просьбу отца Григория. Настоятелем в Кличеве с 1876 года служит некий Фадей Шафолович, но не брат Григория – Максим, которого он неоднократно рекомендовал на своё место. И только через несколько лет в 1883 г. на Кличевский приход был назначен родной младший брат отца Григория священник Максим Рункевич.
В июле 1887 г. из Заславля Григорий переведён в Глусскую Свято-Богоявленскую церковь, где служил по день своей смерти 12 октября 1915 года. За свои пастырские труды отец Григорий имел награды и благодарности от духовных властей. В 1910 году награжден золотым наперсным крестом, а в 1912 г. возведён в сан протоиерея. Имел медали; среди них две серебряные: от общества Красного Креста и память 25-летия церковноприходских школ.
Погребен Григорий Рункевич у стен церкви. В 1960-е годы перезахоронен на центральном городском кладбище г. Глуска.

Людмила Марченко.